Согласно статье 158 УК РФ, за кражу (хищение) автомобиля полагается штраф в размере до полумиллиона рублей или до десяти лет тюремного заключения (в зависимости от стоимости украденной машины). А за угон? Это уже статья 166 УК РФ - "Неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения (угон)".
На первый взгляд, разница исчезающе мала - даже наказания в обеих статьях предусмотрены примерно одинаковые. Но дело в том, что в обеих "автомобильных" статьях Уголовного кодекса нет нижнего предела наказания - его определяет суд. А теперь представьте, что профессионального автовора задержали в момент угона. Что он скажет на суде? Неужели признается, что угонял автомобиль для перепродажи, и "повесит" на себя статью 158? Конечно, нет - он скажет, что просто хотел покататься! Ведь доказать обратное очень сложно. И угонщику (а на самом деле - несостоявшемуся вору) дают условный срок, а зачастую дело вообще ограничивается штрафом.
Причем даже наличие на месте преступления отмычек, сканеров и прочего "специнструмента" не помогает доказать наличие преступного воровского умысла. Чтобы доказать факт хищения и тем самым дать суду основание для более жесткого наказания, нужно убедить судей в том, что человек брал автомобиль для последующей перепродажи, перебивки номеров и т.д. А преступные группы давно работают так, чтобы доказать это было невозможно. Например, вор вскрывает автомобиль и отгоняет его в определенное место - "отстойник". Если его поймают в этот момент, он - простой угонщик. "Взял покататься". И если не поймают, то потом машину перегонят туда, где ее разберут на запчасти или перебьют номера...
Откуда же взялась эта нелепая "вилка", которая служит палочкой-выручалочкой для автомобильных воров?
За кражу транспортных средств (с последующей их продажей) у нас судили весьма строго еще в довоенное время. А вот понятия "угон" не существовало: "незаконное временное пользование" автомобилем приравнивалось к мелкому хулиганству и фактически не наказывалось. После войны - с резким ростом автопарка страны - число угонщиков увеличилось многократно: "позаимствовать" машину для поездки в соседнюю деревню не составляло труда, а наказания в виде лишения премии или незначительного штрафа мало кого пугали. При этом угонщики зачастую были "навеселе" и становились виновниками тяжелых аварий. Поэтому в 1965 году понятие "угон" выделили в отдельную статью 212 УК РСФСР "Угон транспортных средств", которая позже превратилась в нынешнюю статью 166 УК РФ. Статья 212 предусматривала для хулиганов солидные штрафы, тюремные сроки и даже конфискацию имущества. "Пьяные покатушки" резко пошли на убыль. Но вскоре угонщики вновь активизировались: в стране зарождался новый вид криминального бизнеса, который после распада СССР превратился в целую индустрию.
Сегодня ситуация становится год от года тяжелее. Если в 2000 году число угнанных и похищенных машин едва превышало 60 тысяч, то в 2003 году эта цифра перевалила за 100 тысяч. Продолжает падать раскрываемость - с того же 2000 года она снизилась на 28,6% по угонам и почти в два раза по кражам...
Конечно, власти пытаются предпринять хоть какие-нибудь меры. Например, подготовлены поправки к Уголовному кодексу, в которых полностью переписана статья 166. Предлагается переименовать ее в "Хищение автомобиля или иного транспортного средства", приравняв таким образом угон к краже, и обозначить нижние пределы наказаний - например, за кражу (угон) машины из гаража три года тюрьмы будут гарантированы.
Но, к сожалению, юридический казус с двумя ипостасями одного преступления (угон/кража) - далеко не единственное препятствие к поимке и наказанию автоворов. Есть еще одна колоссальная проблема - фактическое отсутствие единой компьютерной базы, в которой содержится информация об угнанных, растаможенных и зарегистрированных автомобилях. Но об этом - в следующий раз.
Виктор ПОХМЕЛКИН
кандидат юридических наук, председатель Движения автомобилистов России, депутат Государственной Думы
Незаконное временное пользование какой-либо вещью никогда не считалось хищением. Чтобы объявить человека вором, нужно доказать его намерение продать или присвоить имущество. Если из Уголовного кодекса убрать статью 166 и понятие "угон", может произойти опасное явление - понятие хищения "размоется". Доказать факт кражи будет по-прежнему сложно, а угон в его нынешнем юридическом понимании останется без наказания вообще.
Предлагаю жестко уравнять ответственность за угон и кражу, а также убрать из обеих статей норму наказания в виде штрафа. Это заставит-таки отвечать угонщиков перед судом, а милицию - перед государством. Кроме того, нужно обязать государство компенсировать убытки гражданам, если честно купленный ими автомобиль впоследствии окажется ворованным и его эксплуатацию запретят. Такая норма стала бы хорошим стимулом государственным структурам для развития системы поиска краденых машин.
Владимир БОРИСОВ
подполковник милиции, старший оперуполномоченный по особо важным делам (11 отдел ГУУР СКМ МВД)
Особый статус транспортного средства как объекта собственности в Уголовном кодексе выглядит нелепо. Представьте себе, что к вам в квартиру, взломав замки, влез вор - и украл телевизор. А на суде он вдруг заявит, что просто хотел посмотреть футбольный матч! Это - стопроцентная кража. А чем автомобиль хуже?
Сам факт кражи можно считать состоявшимся, как только угонщик трогается с места. Именно с этого времени законный владелец лишается возможности владеть, пользоваться и распоряжаться своим имуществом. К тому же большинство угонов заканчивается повреждением или полным уничтожением машины. То есть на практике суть угона и кражи одинакова. Более того, угонщики и воры - буквально одни и те же люди, которые на суде из матерых профессионалов превращаются в сравнительно безобидных хулиганов. К угонщикам суды по-прежнему крайне лояльны: лишь один из десяти получает не условное, а реальное наказание.
А у милиции при борьбе с угонами меньше полномочий и инструментов - например, за угонщиками практически невозможно организовать наблюдение, поскольку такие следственные меры предусмотрены только при розыске воров, организованных групп и т.д.
Необходимо законодательно объединить понятия угона и кражи - от этого выиграет и государство, и автовладельцы.
А КАК У НИХ?
В США и во многих европейских странах понятие "угон транспортного средства" тоже выделено в отдельную статью уголовного кодекса.
Например, в Польше за угон дают от трех месяцев до пяти лет тюрьмы. Кроме того, есть специальное понятие "квалифицированный угон": если угонщики использовали специальные сканеры и прочие технические средства, то угон "тянет" уже на 10 лет. Зато если машина возвращена владельцу в первозданном виде, суд вправе вообще отказаться от санкций.
В Германии понятие "угон" применяется даже к велосипедам, а угонщик несет наказание (до трех лет лишения свободы или штраф) только по жалобе потерпевшего. В Австрии не наказывают за угон транспортного средства у родственников и сослуживцев, а в остальных случаях грозит крупный штраф или до двух лет тюрьмы.
В США угон наказывается тюремным заключением сроком до одного года. Зато кража карается гораздо жестче, причем наказание в значительной степени зависит от стоимости машины.
Самая удачная и точная формулировка угона - в уголовном кодексе Испании: если угонщик в течение 48 часов не вернул машину хозяину, причем в первозданном виде, он автоматически превращается в вора и получает до трех лет тюрьмы. А если машина возвращена, ему грозит лишь штраф от трех до восьми месячных окладов.
Выходит, наш Уголовный кодекс - далеко не самый гуманный. Но если у европейских и американских полицейских есть все необходимые средства для того, чтобы ловить автомобильных воров, то наши правоохранительные органы вынуждены надеяться на удачу...
Источник: Авторевю #12- 2004
Ищет милиция...
Авторевю #14-2004
Анатолий Калицев
В прошлом выпуске Авторевю мы рассказали о том, как юридическая трактовка понятий "угон" и "кража" позволяет автоворам избежать заслуженного наказания. Но чтобы осудить угонщика или вора, его надо поймать. Меж тем, несмотря на появление новых систем обнаружения криминальных автомобилей, раскрываемость краж и угонов год от года все падает и падает. Почему?
Основа современной системы поиска - электронная база данных по угнанным и краденым автомобилям. Понятно, что именно от того, насколько оперативно она будет обновляться, зависят шансы "вычислить" криминальную машину. На Западе в каждой патрульной машине есть компьютер, соединенный с общей базой данных. И полицейские могут моментально "пробить" номера любой машины и сверить их соответствие марке, модели и цвету автомобиля...
А как обстоят дела у нас?
Во-первых, в России до сих пор не существует единой базы данных. Есть только две общефедеральные базы: "Угон" и "Розыск". В первой содержатся данные об угнанных и краденых автомобилях, а во второй - о машинах, скрывшихся с места аварии, причастных к разного рода преступлениям и т.д. Связи между ними - никакой. Но хуже другое. Достаточно набить на угнанную машину любые "чистые" или вообще вымышленные номера - и базы уже не помогут, ведь автомобиль с такими номерами в "стоп-листе" не значится! То, что это совсем не тот автомобиль, или что машины с такими данными вообще официально не существует, может показать только общефедеральный регистрационный список "чистых" машин. А его-то как раз и нет: у каждого региона страны - своя база данных автомобилей, состоящих на учете в ГИБДД! То есть угнанная в Москве машина может сколь угодно долго ездить с поддельным номером VIN на Кавказе или в Зауралье! Конечно, из центрального регионального управления можно подать запрос в другие регионы. Но у инспекторов на постах, не говоря уже о патрульных машинах, такой возможности нет.
Во-вторых, информация от российского бюро Интерпола об угнанных на Западе машинах "закачивается" в милицейскую базу данных не постоянно, а периодически. А во время "перерывов" преступники вполне успевают ввезти в Россию ворованный автомобиль, поставить его на учет через "своего" инспектора ГИБДД - и тут же продать по генеральной доверенности на ближайшем авторынке вместе с поддельным паспортом транспортного средства.
Но гораздо страшнее то, что все милицейские базы данных построены по так называемой "открытой" архитектуре. Они абсолютно не защищены от копирования! Зная пароль, любой сотрудник МВД может "скачать" огромный массив, казалось бы, конфиденциальной информации. Более того - для этого даже не надо быть милиционером: опытный хакер в два счета "взломает" простейшую систему паролей доступа. В итоге уже через пару дней самые "свежие" базы данных появляются на радиорынках в виде компакт-дисков!
А доступность баз данных - это просто VIP-сервис для преступников. Именно это позволяет ворам использовать схему с так называемыми "зеркальными" автомобилями. Злоумышленники легально приобретают новый автомобиль престижной марки в самой распространенной комплектации и самого популярного цвета. Его на абсолютно законных основаниях ставят на учет, оформляя все необходимые документы. А затем, пользуясь доступностью региональных баз данных по зарегистрированным автомобилям, в разных уголках страны подыскивают и угоняют несколько машин с такой же внешностью. На всех машинах набиваются номера агрегатов "эталона", а документы и номерные знаки подделываются. Дальше - тот же путь: авторынок, доверчивый покупатель, генеральная доверенность. В результате по стране целыми партиями колесят "зеркальные" иномарки.
Но это - еще не все. Весь ужас в том, что милицейские базы, по сути, открыты для редактирования! Бывают случаи, когда краденые автомобили вдруг исчезают из списка угнанных машин. Или еще хуже: нечистоплотные сотрудники МВД заносят в "черный список" совершенно "чистые" машины - и начинают вымогать деньги у их владельцев...
В Европе и США подобные базы данных допускают лишь "порционную" выдачу информации по конкретному запросу. При каждом обращении компьютер запоминает, кто и когда вмешивался в работу системы, поэтому о полном скачивании данных не может быть и речи. Не говоря уже о бесконтрольном редактировании. Вот и нам бы такие системы!
Но переоснащение компьютерного парка стоит огромных денег - это миллионы долларов и тысячи высокооплачиваемых квалифицированных кадров. А пока их нет, милиция продолжает работать по старинке. Данные об угнанной машине оказываются в федеральной базе "Угон" через несколько часов, а то и суток после подачи заявления. До этого момента машина числится лишь на временном учете службы "02", в которой значатся только марка, модель, государственный номер и цвет автомобиля. Имея поддельное свидетельство о регистрации транспортного средства, можно запросто миновать все кордоны - вероятность того, что инспектор полезет под капот сверять номера, крайне невелика. Удивительно, но ни в одном нормативном документе не указано время, в течение которого ГИБДД обязана внести угнанную машину в электронную базу...
И все это - на фоне вечной российской коррупции. Несколько сотен долларов могут помочь постовому "не заметить" угнанный автомобиль. А организованные группы и вовсе договариваются с пикетами ДПС заранее, согласовывая маршрут увода автомобиля в "отстойник". Но и у порядочных милиционеров мало шансов поймать преступника. Например, нередко инспекторы вынуждены отпустить "криминальную" машину с измененной маркировкой и поддельными документами. "До выяснения обстоятельств" задерживаются только документы на машину, а водитель лишь пишет так называемую "сохранную расписку" (он обязуется не менять номерные агрегаты, не перекрашивать, не продавать, не передавать автомобиль по доверенности и т.д.) и обязуется пройти впоследствии криминалистическую экспертизу. Смешно - ведь мошенник просто набьет другие номера и, подделав в очередной раз документы и номерные знаки, будет ездить дальше! Задержать машину на посту инспекторы имеют право только при наличии неопровержимых доказательств - вроде несоответствия номеров на агрегатах и в документах. А единственная регулярная процедура проверки "чистоты" машины - это ежегодный государственный технический осмотр. Но, как известно, талончик ГТО покупается за 50-100 долларов...
Конечно, система поиска машин совершенствуется. Например, наконец-то начался процесс объединения банков данных электронных баз МВД и ГТК: это должно позволить пограничникам "отсеивать" криминальные машины на границе, а милиционерам - оперативнее определять таможенную "чистоту" подозрительных автомобилей. Но это наверняка поможет и преступникам - архитектура базы осталась открытой.
Поэтому пока что противостояние МВД и криминальных структур все больше напоминает соперничество отечественных автомобилей с иномарками. Одни понемногу совершенствуются, а другие в это время идут вперед семимильными шагами. Кому выгодна эта ситуация? Судя по нашумевшим арестам в центральном офисе ГИБДД России - не только ворам и угонщикам...
Анатолий Калицев
Источник: [Авторевю #14- 2004]
